28.01.2024
Счастлив тот человек, у кого жива мама. Кого-то это счастье сопровождает до самой старости: мама, как ангел-хранитель, девяносто и более лет живет на этой земле. Но в памяти своих детей каждая мама жива всегда. Почти семнадцать лет хранит теплые воспоминания о своем ангеле-хранителе А.Н. Акимова из Мурзиц. Всю жизнь, а ей самой уже 76, Александра Николаевна прожила рядом с мамой, они всегда были очень дружны и близки духовно – и в радости, и в горе. Своей дочери Мария Григорьевна Лифанова была и отрадой, и поддержкой, и спасением.
Жизнь А.Н. Акимовой (Лифановой) целиком и полностью состоялась в Мурзицах. Здесь родилась, училась, учила – была педагогом, работала в школе, детском саду, создала семью. Здесь все для нее самое дорогое и лучшее на свете.
Дом ее найти было несложно. Зеленый, окошек много – сориентировали жители села. А вот и он, стоит на улице Большая Линия добрых полвека, даже с лишним. Это ее родная улица. Наискосок, напротив, стоял родительский дом. Сейчас там стройка идет, другие хозяева. А в былые времена жили супруги Лифановы, растили троих детей… Шура, Александра Николаевна, — старшая, и еще два брата. Мама всегда хотела, чтобы дочка далеко не уезжала, осталась в Мурзицах. Сама Мария Григорьевна родом из Кочетовки, вот и хотелось ей, наверное, чтобы вокруг дочери всегда были свои, родные люди.
Так и случилось. Когда Александра Николаевна вышла замуж, дали им с Александром Алексее-вичем, как молодым учителям, квартиру. Потом с помощью обоих родителей купили дом. И не далеко вовсе, но все вокруг казалось чужим, даже вид из окон. Очень ей хотелось на родовое место, где когда-то жил ее дед, папа, бабушки, тетушки… На тот момент (1971 год) оно было свободным, и как раз тогда в Шумерле расширяли завод, сносили дома, вот дядя мужа и подобрал им подходящий дом. Крепкий, прочный, обе половины поставили, даже перебирать ничего не пришлось. А транспорт давали от колхоза, хлебоприемного. И мама, как в детстве, снова была рядом.
— Это было еще и очень удобно, — с благодарностью вспоминает А.Н. Акимова. — Мы с мужем работали в школе, утром уходили рано, когда сынок еще спал. Клали ему в кроватку книжку-раскладушку, он их очень любил, а там и мама присматривала. Печку топит, скотину убирает, придет, посмотрит – спит, она опять за дела. Женечка проснется – книжку посмотрит, мама его покормит, к себе возьмет. Так же и когда я на курсы уезжала.
Когда наш сын, ее внук, подрос, она всегда ждала его из школы, звала обедать. И нас с мужем ждала у окна. Завидит, кричит: «Идите обедать, у меня щи, каша, молоко топленое, яйца каленые». Все было из печи. Посидим, пообедаем, поговорим и домой.
— До сих пор у меня перед глазами картина моего детства. Зимний вечер, мы все — мама, папа, трое детей — за столом. На столе пироги, самовар, яйца, сваренные в самоваре же и уложенные на него сверху… Это самые лучшие воспоминания.
А сколько хорошего, полезного дала мама дочери. Научила шить, вязать, вышивать. Все говорила, мол, пока она жива, нужды не будет – всем навяжет, нашьет, зато потом пригодится. И вправду пригодилось: Александра Николаевна могла сшить себе любой наряд; не раз удивляла школьных коллег элегантными обновками. Мама всегда радовалась за нас, наши достижения, приобретения. Хотя последнее всегда вызывало у нее двоякое чувство. Люди ее возраста невольно сравнивают жизнь современную со своей голодной военной молодостью. Не раз говорила, мол, не жили вы плохо, вон, белый хлеб со стола не сходит.
Мария Григорьевна знала, о чем говорила. Она училась в 9 классе, когда в 1942 году на фронте погиб ее отец. В семье шестеро, она старшая, младший 1941-го года рождения. Семье нужно было как-то кормиться, и она бросила школу, устроилась кассиром в кочетовский колхоз. Из конторы в обед прибежит — поесть охота, посмотрит по «поличкам» (полочкам), а там ничего нет. Сделает сотню кизяков и опять бежит на работу.
После армии и войны Николая Матвеевича Лифанова (папу А.Н. Акимовой) направили трактористом в кочетовский колхоз. Там они с Марией и познакомились. Переехали в Мурзицы. Жизнь после войны налаживалась трудно, еще долго люди голодали.
— Мама мне рассказывала о том, как носила мужу, моему папе, в поле еду — лепешки из липовых листьев, а в то время как раз была беременна мной. Говорит, шла дорогой и думала только об одном: хоть бы отломил мне кусочек. И папа, конечно, разламывал лепешку пополам.
Тот год, когда она вышла замуж, видимо, еще выдался неурожайным. Обедать садились все вместе, а мама еще и стеснялась – невестка, так деверь выберет картошенку получше и положит ей: «Ешь, невестка, ешь, смотри, совсем не гнилая». Первые годы родителям было не до себя. Семьи родственников, братья, сестры – кого женить, кого замуж – всем помогали.
Александра Николаевна вспоминает, что мама днем никогда не отдыхала: огород, стирка (полоскали на Суре), коров доить – за Суру переправляться три раза – все время в делах. Но, несмотря на все трудности, не озлобилась, сочувствовала людям, огорчалась и радовалась вместе со всеми. Мария Григорьевна повторяла Александре слова своей мамы: «Прощай всем, прощай врагам своим, и тебе многое зачтется».
И когда в 2001 году Александра Николаевна овдовела, мама перешла к ней жить, хотя ей тогда было нелегко: только схоронила сына 49 лет, а через три месяца умер зять. Но она держалась и поддерживала дочь.
По жизни А.Н. Акимова встречала больше хороших людей. В ее личной судьбе был еще один человек, с которым она делила радость зрелого возраста на протяжении восемнадцати лет. Мама и тут ее поняла.
В 2007 Марии Григорьевны не стало. Второй супруг скончался во время эпидемии ковида, тяжело болела и сама Александра Николаевна.
Сегодня она живет одна, но во всем помогает ей младший брат Анатолий из Сеченова, а также его супруга Валентина. Ухаживает социальный работник. Сын с внуком навещают, как раз в октябре были у мамы-бабушки. И с ней всегда воспоминания: детские, юношеские, лет давних и не очень…
Она нередко задает себе вопрос: а какая я мама? Все чаще, с годами, кажется, что как-то по-другому надо было воспитывать сына. Всегда учила быть честным, справедливым, не переступать через людей… Уехал сын в город и быстро понял, что сельская наука не всегда подходит для города. Приходилось трудно. Но иначе она не могла. Да и теперь не смогла бы. Как мама учила. Она, кстати, на нее очень похожа. Говорит, кочетовцы часто узнают ее при встрече: мамина дочка.
Е.ЕГОРОВА, фото автора
и из личного архива А.Н.Акимовой