ДАТА

01.03.2019

Глядя на этого крепкого, симпатичного мужчину, никак не скажешь, что он ветеран. Ветеран боевых действий. Право так называться дал М.И. Куликову Афганистан, ВДВ. Михаил Иванович – житель Москвы и одновременно, вот уже два года, Сеченова. Родом из Болтинки, там обустраивает родительский дом-дачу.

Все это время он думал найти применение в районе своим силам, и вот в эту зиму индивидуальный предприниматель взял на себя обязательство чистить дороги в Бахаревке, Мамлейке, во дворах многоквартирных домов Сеченова. И уже сегодня слышим слова благодарности от жителей ул. Молодежной Мамлейки. Хорошие отзывы о работе механизаторов его ИП и в Бахаревке. Сегодня наш корреспондент Н. Железина беседует с М.И. Куликовым о дне сегодняшнем и тех днях, что были в его жизни три десятка лет назад.
— Михаил Иванович, Ваши болтинские друзья рассказали, что Вы — публичный человек, долгое время занимаетесь общественной работой в Союзе афганцев в Москве. Расскажите о себе, о службе в Афганистане.
— Живя в столице, я всегда знал, что возвращусь на малую родину, и вот сейчас живу в Сеченове. С Москвой связь не теряю, по-прежнему являюсь заместителем председателя Союза ветеранов боевых действий района Митино. Только работа моя стала дистанционной: на телефонной или электронной связи. В те далекие уже для всех нас годы я о себе не рассказывал, а сейчас понимаю, что надо воспитывать молодежь на примерах мужества, на нашем поколении, которое Родина направила служить в горячую точку в мирное время, и никто из нас не отказался.
И далее начался неторопливый разговор.
— Всех после учебки, кто был со мной в одном призыве, взял на борт самолет, летевший за границу СССР. Я призывался вместе со своими земляками Н.И. Сидоровым из Алферьева и Г.А. Косовым из Бахметьевки (живет в Самаре). Счастье, что мы вернулись домой. А тогда мы знали, куда нас направили служить, однако об этом не должны были знать близкие. В письмах для мамы у меня была дежурная фраза: «Служу за речкой». На нашем языке — за Амударьей. Дивизионная разведка, теперь об этом можно говорить: 80-я отдельная разведрота 103 воздушно-десантной девизии. Эта рота разведки на протяжении всех десяти лет пребывания войск Советского Союза в Афганистане проводила боевые операции практически по всей его территории. Дивизию направляли на самые сложные участки для противодействия лучшим полевым командирам…
22 октября 1983 года ИЛ-76 приземлился в Кабуле. Много чего было за два года службы, но этот день не забуду никогда. Распахнулась рампа Ила, и все стало как в черно-белом кино: горы, серость, блеклость, в довершение к этому – жара. В первый боевой выход попали под обстрел из «зеленки» (укрытие из кустов) на Пагмане. Под стук пуль по броне сразу вспомнил маму, Бога, родных… К счастью, первое боевое крещение обошлось без потерь. Но так было не всегда. Гибли товарищи, гибли командиры. Страшно было? Да. Первые несколько боевых выходов были особенно тяжелы, а потом, как и ко всему, просто привыкаешь. Ни для кого не секрет, что большие потери были от партизанских вылазок моджахедов. «Днем он с мотыгой — мирный крестьянин, а ночью — «Бур» на плечо и в горы». Эта фраза была не выдумкой. Это самая настоящая реальность.
Дивизия располагалась возле Кабульского аэродрома. Смерть подстерегала не только от пули. Опасны были тропические и инфекционные болезни. Провинция Джелалабад отличалась резкими перепадами температур: днем – сильный зной, ночью – холод. Мерзли даже в бушлатах. Но как могли обустраивали быт, налаживали даже досуг. Воевали и в то же время под гитару пели песни, кто-то, как и я, с гармошкой не расставался. Наверное, и это мне, водителю-механику бронетранспортера, помогло выжить.
— На фотографии Вы в парадном костюме, много наград.
— Главная из них для меня — медаль «За отвагу». Часть наград — уже юбилейные или за общественную работу после службы в ДРА.
— Трудным был период привыкания на гражданке после возвращения с войны?
— Адаптация, как и у всех, проходила нелегко. Но об этом тогда и слова нельзя было молвить. Да и если бы захотел что-нибудь рассказать, подумали бы, что выдумываю. Мирное время же и… война на чужой территории. Лишь через несколько лет, когда правду уже нельзя было скрывать, ко мне подходили знакомые с вопросом: «А ты что раньше молчал, ничего не говорил как служил в Афгане?» После этого в школы стали приглашать на уроки мужества и к старшеклассникам — на уроки начальной военной подготовки. Как ни рассказать, что наша 80-я разведрота ВДВ, в которой мы служили, вошла в Афган в первых рядах в декабре 1979 г., вышла из него последней – только в феврале 1989 г. Это была служба, выполнение приказа, интернационального долга.
После распада Советского Союза для воевавших на чужой земле наступила совсем непонятная ситуация на земле родной. Тогда многие из нас нуждались в лечении, психологической поддержке. Мы не могли потерять друг друга, потому и создали свой союз. Посмотрите, какая молодежь сейчас разрозненная, есть те, кому чуждо чувство патриотизма. А мы вместе много чего смогли добиться. Добивались в буквальном смысле слова, потому что некоторые власть имущие очень плохо относились к нашим солдатам из-за того, что слабые духом не могли адаптироваться на гражданке, гася свою печаль вином или асоциальным поведением. Отправляли на отдых, лечили (в Москве есть своя поликлиника для воинов-интернационалистов), помогали материально. И сейчас ходатайствуем о выделении путевок в здравницы, на отдых, родителям погибших или ушедших из жизни в нынешнее время помогаем, до сих пор находим тех, кого сломали Афган или Чечня, вытаскиваем «в люди». Ведем поисковую работу, со школьниками ездили в Карелию, под Ржев. В Митино у нас в Союзе ветеранов боевых действий 503 «афганца» и 212 «чеченцев». А в Москве 34 таких района. Среди нас есть общественные деятели в Совете Федерации России, Госдуме. Общественные нагрузки делим поровну, не считая, кто был офицером, кто рядовым солдатом. Афганское братство нерушимо.
— Михаил Иванович, а теперь вопросы другого плана: как болтинский паренек оказался в Москве?
— Никогда не думал, что буду жить в столице. Для меня Болтинка с малых лет – это нечто особенное. С малых лет я знал, что такое хлеб. Рано сел на комбайн – помощником на «Ниву», а в 17 уже самостоятельно работал. После школы поступал в Кстовское военно-инженерное училище, но через два месяца понял: не мое. Пошел в школу ДОСААФ. По окончании учебы в родном колхозе «Болтинский» предложили быть самостоятельным, указав при этом на набор железок у забора. И задача была поставлена четко: собрать трактор. Это казалось невероятным, но рядом были лучшие механизаторы, с их помощью удалось завести технику и успеть еще поработать на ней до самого ухода в армию. Мой первый наставник — А.Н. Степанов, многому научил и И.В. Мамонов. Чувство любви к технике привил мне отец, с которым я с пяти лет был всегда в кабине.
А мама — Валентина Яковлевна Куликова — деревенская, но, как оказалось, мудрая женщина, всегда настаивала: «Надо ехать к братьям. Не хочешь в городе жить, так хоть погости». Сопротивлялся, но погостил однажды и остался. Ни о чем не жалею. Москва многому научила, многое дала. У меня дочь и сын, четыре внучки. Сын Иван тоже служил в разведке в ВДВ. Для него – это так же дело чести. Играет на гитаре, поет песни моей молодости. С четырех лет я учил его играть в футбол. В 12 стал чемпионом России по кудо среди школьников. Потом — среди студентов академии экономики и права — по боксу. Если я считаю, что в сутках 26 часов, чтобы все успеть, то Ваня — 28. Он старший лейтенант, служит в структуре МВД в Центральном округе Москвы. Дочка сейчас домохозяйка, с детьми занимается.
— Вы в Сеченове, Болтинке, а в Москве бизнес остался?
— Да, частично. Я его разделил. У меня свое дело – грузоперевозки (сын помогает с документацией, каждый месяц практически выезжаю в столицу, контроль нужен во всем). В Сеченове у меня техника два года работала в «Дарните». А сейчас три трактора использую на расчистке дорог в районе.
— В Москве больше возможностей заниматься предпринимательской деятельностью?
— Восемнадцать лет работал в службе безопасности московской компании «сахарников». Реконструировали заводы, много времени проводил в Воронежской области, где активно занимаются производством сахара. Хотелось иметь что-то свое. Директор компании помог организовать ИП. Он из офицерской семьи, для него важны порядочность, честь, ответственность за человека. Он услышал меня, помог, подсказал. Предпринимательством занимаюсь шесть лет, мы с ним по-прежнему дружны, и я ему очень благодарен.
Главное ведь в любом деле – не бояться труда. Мама с детства этому научила. Говорила нам: не смотрите в чужой карман, сами трудитесь, вставайте пораньше, ложитесь попозже. Представляете, растила одна четверых сыновей. Отец погиб в 1976 году, когда мне было 11 лет. Жили бедно, хулиганистые были. Спуску мало кому давали, если кто обидит. Но, повзрослев, каждый поставил цель: утвердиться в жизни, тем самым отблагодарить маму за ее бессонные ночи с нами, за ее слезы по поводу каких-нибудь замечаний в школе, за ее натруженные руки и любовь. Старший брат, к сожалению, умер, семья у него осталась в столице; второй старший живет в Москве, младший — в Болтинке, работает завпроизводством в «Дарните». Так что мама за нас была бы рада. У нее шестеро внуков, восемь правнуков.
— Михаил Иванович, 15 февраля Вы сможете пойти на митинг в сквер памяти воинов-интернационалистов?
— Я поклонюсь памяти павших чуть раньше. С удовольствием бы стоял в строю, но мы вместе с моей второй половинкой, которую здесь нашел, едем в столицу. Там серия торжественных мероприятий, где я должен быть по статусу своей общественной работы. А 23 февраля буду здесь на концерте.
— Скоро 23-е февраля. Что бы Вы могли сказать нынешней молодежи?
– Жить надо сегодня и сейчас! В фирме, где я прежде работал, играл за хоккейную команду, дважды даже летали играть во Францию. В прошлом году выступал за хоккейную команду Сеченовского сельсовета. Вижу, сколько сеченовцев идет в спорткомплекс, ледовый дворец, как болеют за районную сборную. Я бы тоже с удовольствием не прерывал занятия, но возникла некоторая проблемка со здоровьем. Искренне рад, что у нас здесь есть возможности заниматься в таких прекрасных спортивных залах. А главное для всех сегодня пожелание – мирного неба!
А еще М.И. Куликов – большой любитель игры на гармони. Но об этом расскажем в следующий раз.

22.02.2019

Родина. Место, где ты живешь, место, где ты родился. У одних эти два определения совпадают, у других адреса, что называется, разнятся. Вот и Н.В. Саморуков более тридцати лет прожил на своей малой родине, а следующие четверть века вдали от нее. Судьба. И были еще километры, чужая земля, которой в его жизни могло и не быть, но куда он не мог не поехать. Еще одна жизненная история на страницах газеты. На этот раз из Мамлейки. Впрочем, своё начало она берет за три тысячи километров от нее.

Ташкент
Родился Н.В. Саморуков в 1961-м году в столице союзной республики Узбекистан. Оттуда и призывался в ряды Советской Армии. Еще до службы выучился в школе ДОСААФ (успел и поработать на заводе), так что призывался как механик-водитель. Самолетом Ташкент-Новосибирск-Хабаровск новобранцы прибыли в г. Спасск-Дальний Приморского края. Здесь в учебке готовили авиационных механиков. Это был ноябрь 1979 года. Через полгода, по окончании учебки, командир взвода предложил написать рапорт в Афганистан. Все до единого написали рапорты. Однако младших сержантов распределили кого куда. Николай Саморуков вернулся в Ташкент. А уже оттуда, 15 мая 1980 года,- в Афганистан.
Кундуз
181 отдельный вертолетный полк ВВС, аэродром г. Кундуз. Н. Саморуков служил в техническо-эксплуатационной части (группа вертолет-двигатель), которая проводила все регламентные работы – ремонт, обслуживание, в общем, воздушный автосервис. Вертолеты совершали по три боевых вылета в день. В небе случалось всякое, не раз поисково-спасательная служба возвращалась с телами погибших летчиков. В целом на земле обстановка была спокойная.
Когда положенные два года истекли, Николай вместе с другими товарищами остался на сверхсрочную службу и нес ее там же. В общей сложности три с половиной года в Афганистане. Осенью 1983-го Н.В. Саморуков возвратился домой, в Ташкент.
Десять лет после Афгана
Замечательные годы. Время дружбы между народами, время строить жизнь, планировать будущее. А планировать его Николай Васильевич начал еще в армии. Женился его сосед (на год постарше, прошел ту же дальневосточную учебку) на девушке-горьковчанке. Познакомились молодые люди на южном курорте, полюбили, создали семью. На свадьбу к Валентине, так звали девушку друга, приезжала сестра Ольга. Вот ее-то и увидел на свадебном снимке Н. Саморуков. Глянулась ему миниатюрная блондинка. Познакомиться было делом техники. Пришел в отпуск, встретились, симпатия оказалась обоюдной. Переписывались, после демобилизации виделись друг с другом, пока, наконец, через полгода мужчина твердо не заявил о создании семьи. – В мои планы это не входило так скоро. Работа, о которой я мечтала, только пошла в гору, и вдруг все оставить, уехать,- поведала О.А. Саморукова.
В гору, значит, на самый верх, ведь работала Ольга стюардессой в аэропорту г. Горького, жили прямо по соседству с ним. Прошла серьезную подготовку, отбор, начинала летать на кукурузнике, потом на Ту-134 и уже готовилась перейти на Ту-154 (самолет как раз внедряли), но ее настойчиво позвали замуж. Любовь не картошка, в иллюминатор не выкинешь. В 1984 году в Ташкенте образовалась семья Саморуковых, в тот день, 4 мая, невеста была именинницей. Там родилась их дочка Женя, там, казалось, пройдет вся их жизнь. Отличный климат, работа, все близкие люди, уверенность в завтрашнем дне. Однако в начале 90-х они, как и многие другие русскоязычные жители азиатских республик, задумались о переезде.
Мамлейка
Переезжали вместе – семьи двух сестер, Саморуковы и Лавловы. Николай Васильевич со свояком Владимиром Борисовичем поездили по России в поисках подходящего места жительства. Видели и самарские степи, и республику Марий Эл; степи Казахстана. И так получилось, в области вышли на С.М. Васина, руководителя мамлейского сельхозпредприятия. Так, весной 1993-го горожане с юга страны переехали на юг Нижегородской области.
В Мамлейке как раз построили новую школу, а из старой — два четырехквартирных дома, в одном из них и поселились семьи Лавловых и Саморуковых. Николай Васильевич и Владимир Борисович устроились, как и обещал председатель, в колхоз, работали на тракторах. Ольга Алексеевна работала в райпо, в РУО, отделе культуры, а перед выходом на пенсию – в ЕДДС. Женя пошла в Мамлейке во второй класс. Десять лет отработали мужчины в хозяйстве, а еще десять — вахтовым методом («Мостотряд»). Работал бы Николай Васильевич и дальше, да вот ноги подвели. Несколько лет лечился, прошел две операции по замене суставов, сейчас на инвалидности. В прошлом году не стало его свояка В.Б. Лавлова. И то, что живут родственники по соседству, одной семьей, всегда им помогало, а сейчас особенно.
Живу и помню…
Вместе супруги Саморуковы уже почти 35 лет. За это время в истории страны и их семьи произошло немало событий. Распад Союза, переезд, они стали бабушкой и дедушкой, вышли на заслуженный отдых. А все это могло быть там, на малой родине главы семейства, в Ташкенте.
— Это правда, мы никуда бы не переехали из тех краев в другие,- искренне делятся супруги Саморуковы. – Жизнь наша была налажена, работали на тракторном заводе (знаменитый ТТЗ), вели свое хозяйство. (Воин-афганец пользовался положенными льготами). И вдруг такое… А какой у нас там был участок! Земля глинистая, а все так хорошо родилось. У нас как раз стали плодоносить посаженные деревья — урюк, гранаты, грецкий орех, а мы вынуждены были все это оставить.
Между тем, не такие уж это мелочи – фрукты-овощи и зелень.
– Если бы вы только видели наш центральный рынок в Ташкенте… Алайский, он до сих пор существует, стал современный. Такой красоты я больше нигде не видел, — эмоции буквально захлестывают Николая Васильевича. – Те фрукты и овощи, что мы покупаем в магазинах и даже выращиваем сами на черноземе, с ташкентскими не сравнить. Аромат!..
И вспомнил, как мать к Новому году старалась припрятать мандарины от сына-сладкоежки, но где там, он всегда определял «тайник» по запаху.
Вот такие воспоминания. К сожалению, от той жизни остались только они. Нет в Ташкенте родственников, не стало родителей. Только память. Но Николай Васильевич оставил свой след в истории города: в музее Ташкентского тракторного завода хранится фото воина-афганца Н.В. Саморукова.
Во время беседы с участником боевых действий в Афганистане и его супругой мы не говорили о политической стороне дела, целесообразности тех событий, льготах, мы просто пробежались по страницам жизни еще одной семьи. Семьи, чья судьба во многом похожа на другие, и в чем-то неповторима.