15.02.2019
Сегодня в В. Талызине мало кто помнит, а многие вообще не слышали даже о местном винокуренном заводе (при производстве происходило выкуривание спирта, и на выходе получалась выкурка), который работал здесь немногим более 100 лет назад.
Один из старейших жителей села В.Э. Трезин в свое время много рассказывал и о последнем В. Талызинском помещике, и своем отце, уроженце Прибалтики, дипломированном садовнике, привезенном оттуда А.Е. Пашковым. При Эдуарде Яновиче барский сад давал богатые урожаи. Часть плодов шла на производство вина. Внук Валентина Эдуардовича — преподаватель В. Талызинской школы Д.Б. Новиков, который показывал нам экспонаты местного краеведческого музея, с сожалением отметил, что мало сегодняшнее поколение знает о прошлом, а ведь была такая возможность.
Именно в Верхнеталызинском музее мы увидели этикетку винокуренного завода, чему немало удивились. На слуху был только спиртзавод в М. Враге. Старая-новая информация нас заинтересовала. А, как говорится, если очень хочешь найти, обязательно что-то да найдешь. Помог в поисках, конечно, Интернет.
В своем путешествии по пушкинским местам критик, литературовед, автор множества очерков истории дворянских усадеб Э. Сокольский обращал большое внимание на усадьбу Пашковых – друзей Пушкина. Кроме Болдина и Ветошкина посетил он и В. Талызино, о чем в его статье описано так: «Сеченовский район, что в удаленном юго-восточном углу области, некогда входил в состав Симбирской губернии, несколько деревень в которой принадлежало Александру Ильичу Пашкову; во владение входила большая часть В. Талызина. Талызинская доля перешла в наследство старшему сыну Ивану Александровичу. Отставной подполковник Пушкину был знаком, но поэт вряд ли бывал в Талызине: сомнительно, чтобы такая глухомань могла его привлечь. Далее усадебным хозяйством управлял Егор Иванович Пашков — генерал-майор в отставке, и, наконец, до самой революции село принадлежало его сыну Алексею. Этот период, пожалуй, самый интересный в истории поместья».
Далее речь идет о его благотворительности, строительстве земского училища, школы, больницы, почтово-телеграфного отделения. При нем процветало и винокуренное производство, в котором было занято практически все взрослое население В. Талызина. Одновременно развивались зерноводство и заготовка древесины. Это и понятно: для производства спирта необходимо сырье (зерно, картофель), дрова — для топки печей, вода — для охлаждения продукта. Несмотря на большие потери спирта в процессе винокурения, владельцы имели очень большую прибыль.
Имеется в В. Талызинском музее фотография того самого винокуренного завода, и в Интернете множество снимкиов других заводов страны конца XIX — начала XX в., которые имели еще название дрожжево-винокуренные. Они свидетельствуют о том, что это было одним из самых масштабных производств, с которым тесно связано сельское хозяйство. Каждое такое предприятие было у государства на учете. Алкоголь являлся главным средством наполнения бюджета Российской империи. Уже в начале XIX века российская казна выручала за год рекордные по тем временам суммы за продажу алкоголя — 38 млн. рублей. Для сравнения, война с Наполеоном и сожженной Москвой обошлась России в 155 млн. руб.
В начале XX в. при премьере Витте спирт и алкоголь могли производить все желающие, но с соблюдением технологии и обязательной продажей в казну. Розничная реализация алкоголя шла только по установленным ценам, 96,5% выручки сдавалось министерству финансов. В 1910 г. в России работало 2816 винокуренных заводов и было произведено около миллиарда литров водки или «хлебного вина».
До I мировой войны треть доходов российской казны поступала от казенной винной монополии. С 1904 до 1913 г. чистая прибыль казны от торговли алкоголем составляла в перерасчете на сегодняшние деньги 160 млрд. долларов.
Вложил свою лепту в общее «питейное дело» и Верхнеталызинский винокуренный завод, на месте которого среди заросшей сегодня территории трудно даже отыскать развалины. Вот как пишет об этом Э. Сокольский: «Короткая, поредевшая, грязная липовая аллея намечала дорогу к фруктовому саду, который лег в стороне от большого поля… В поле, как затонувшие суда, усталые, никчемные, зарастают травами низкие кирпичные строения винокуренного завода, когда-то глядевшие в пруд, от которого осталось лишь болотце».(http://www.gttp.ru/PC/pc_29.htm)
В 1900-е годы водка в России была самым популярным продуктом, особенно среди «низов», стремящихся заглушить спиртным свою нужду. Водка в царской России продавалась только в специальных казенных винных лавках. Над входом в винный магазин, как и при входе в любое государственное учреждение, красовался государственный герб: двуглавый орёл. Государство сохраняло монополию на производство и продажу водки. Продавалась водка двух сортов: «Красноголовка» (красная крышка), цена за бутылку (0,61 литра) — 40 копеек, «Белоголовка» (белая крышка), водка двойной очистки — 60 копеек. Самые маленькие бутылочки с водкой были 1/10 часть от обычной бутылки, которые в народе ещё тогда прозвали «мерзавчик» — 0,061 литра по 6 копеек. Вино дорогих и престижных марок доходило до 5-9 рублей за бутылку. Ёмкость бутылки для вина в дореволюционные годы была 0,75 литра. При этом за дешёвое разливное вино в разных губерниях России нужно было заплатить всего 5-20 копеек за литр. Коньяки стоили от 3 рублей и заканчивались ценами до 100 рублей за бутылку.
Дневная зарплата рабочего составляла в среднем 75 коп, батон хлеба стоил 5 коп.