Статьи

Этот материал посвящает с благодарностью землякам-ветеранам в год юбилея Победы житель г. Шумерля, уроженец с. Ратова К.М. Пронин. Не так давно мы публиковали его статью о нижегородском «чай» и стихи, так понравившиеся многим нашим читателям. На сей раз К.М. Пронин, посвятив очередную свою статью диалектизмам, характерным сёлам и деревням Присурья, начал вновь с приветствия своим землякам и присущего нижегородцам слова «чай», которое кто-то считает «паразитом», но, оказывается, им можно гордиться. Итак, о диалектизмах — позже, а пока вспомним «Мы, чай, земляки».

Слово «земляк» в толковом словаре С. Ожегова означает «уро­женец с одной местности». Цену этого слова понимаешь вдали от ро­дины малой и тем более большой. Любой проходивший службу в ар­мии знает, что значит найти земля­ка-сослуживца с одного района или области, республики. Спросите ныне здравствующих ветеранов Великой
Отечественной войны, ка­кая неописуемая радость была на фронте у тех, кто встречал земляка!

Земляк — это больше, чем друг, товарищ. Это брат. А если земляк еще и повар — голодным не будешь. Дружбу среди земляков трудно пе­реоценить. Если нет близких вдали от родного края, дружат как с земляками с уроженцами соседних областей. Во время учебы в во­енном училище для меня земля­ками были Роберт Иванов из Канашского района и Николай Ива­нов из Марпосада — ближе ребят в учебном батальоне не было. По­хвально, что здесь, на шумерлинской земле, возрождено зем­лячество среди деловых, извес­тных людей.

Известно, что на Руси в ста­рину давали многим людям, даже целым уездам, прозвища, кото­рыми дразнили. Например, пен­зенские лапотники, псковские скобари, рязанские косопузые, ну, а мы, горьковские, — чаевни­ки. В наших же местах известны как майданские портные, порецкие пяташники и др. Каждое та­кое прозвище указывало на вид основных занятий или на отличи­тельные особенности людей, там проживавших. У рязанских плот­ников, как считается, топорище торчало из-под кушака, шубняка, что придавало вид ассиметрии живота (пуза). Ну а пензенские и майданские, будет им хвала, хо­дили по селам со своими ремес­лами, я это помню.

О горьковских чаевниках. Я, как и многие другие, ошибочно предполагал, что называли так, потому что они пьют чай, а точ­нее, пьют его больше, чем другие. В подтверждение этому убежде­нию приходилось еще слышать высказывания как о водохлебах. К великой радости, в 90-х годах мне довелось услышать стихот­ворение «Чай» Бориса Пильняка, которое сняло душевные стеснения за родную разговорную речь. Это стихотворение внушило мне гор­дость за своих земляков и прида­ло уверенность в себе. Призна­юсь, мне пришлось покраснеть за свои наречие и говорок во время учебы в Ленинграде. Нет, не от местных, а от однокурсника, кир­гиза по национальности. Как бы пригодилось тогда мне знание стихотворения «Чай»! Теперь, где только удается случай, я читаю его, с радостью восхваляя своих земляков-нижегородцев.

Эту частицу разговорной речи привезли на чувашскую землю по реке Суре на теплохо­дах «Байкал», «Снегирь», «Пели­кан», «Альбатрос» наши близкие земляки — горьковские чаевники. Об этом вы, читатели, чай, знае­те. С тех пор и многих чувашей узнают как земляков по приме­ненному ими в разговорной речи слову «чай». Не удивлюсь, если здесь услышу произношение: «Я, чай, тоже из Четай…», — и душевно приму за своего земляка.

Нам не удастся выдать себя за другого поселенца, нас «вы­числят» по разговору, речи. Мы же бабушку зовем баушкой! Такие вот мы, горьковские, с тем родились, с тем живем.

Мы писали в газете о конкурсе работ учащихся по истории родного края и обещали разместить на страницах издания лучшие из них. Работа ученицы Красновской школы А. Самсоновой «Забытая страница истории Бахаревки» была напечатана. Сегодня мы публикуем исследовательскую работу по теме «История моего села». Выполнила ее под руководством учителя истории и краеведения Теплостанской школы Н.Ю. Генераловой бывшая ученица Теплостанской школы Маргарита Богатова (теперь Рита одиннадцатиклассница Сеченовской школы).

Не исчезай,  мое село, твой берег выбрали селяне.

И ты в него, судьбе назло, вцепись

 своими тополями.

Прижмись стогами на лугу  и не забудь в осенней хмари:  Мое село, как «Слово о полку…»  в одном бесценном экземпляре.

Любовь к Родине неразрывно связана с любовью к родному краю — месту, где человек родился и вырос. Мое село — частичка Родины, оно живое и   живет людьми, которые хранят память о минувших днях. Мне давно хотелось узнать историю своего поселка. Сегодня в нем все меньше остается жителей,  мало молодежи, детей. Мне очень больно смотреть на зарастающие сорняком поля, покосившиеся домики, правда,  есть здесь и новые улицы, дома. Несмотря ни на что, село продолжает жить. Кто же, если не мы, будет  продолжать его историю или хотя бы помнить о людях, которые здесь жили, строили поселок, растили хлеб, воспитывали детей.

Цель моего исследования – проследить историю своего поселка от его возникновения до наших дней, как  и когда он возник, какие люди в нем жили, чем они занимались. За основу я взяла воспоминания старожилов села, их внуков и просто свидетелей недалекого прошлого. Использовала материалы архива, фотографии, которые предложили местные жители.

Чем больше  я узнавала о прошлом нашего поселка,  тем интереснее  мне было.  Сколько замечательных  людей  здесь жило и трудилось;  по фамилиям жителей  можно изучать географию нашего района:   Тюрины, Платоновы – из Ясного; Лутохины, Свинцовы, Костюшовы – из Мамлейки; Богатовы, Легошины, Солодовы, Киселевы – из Верхнего Талызина; Мазильниковы, Бондаревы, Пьянзины  — из Васильевки;  Князевы, Перфильевы, Сосипаторовы – из Алферьева и Синяковки; Девяткины, Гущины, Цыгановы – из Рогожки;  Гуськовы, Журавлевы – из Сеченова
и т.д.

Какое село может «похвастаться» множеством названий? А у нас их около десятка: Хутор, Заря,  Мясо-молочный совхоз,  Плодово-ягодный совхоз, Каучук, ОПХ, Теплостанский.

У нас были ферма крупнорогатого скота, свиноферма, птичник, конеферма с настоящими рысаками, мельница, хлебопекарня, столовая. Какие урожаи зерновых здесь собирали, сколько хлеба, молока, мяса получало государство из нашего хозяйства!

История  возникновения поселка  уходит  корнями в далекий 19 век и связана с именем графа Шувалова, которого считают основателем хутора на месте нашего селения, а затем князя Н.Н.Енгалычева, ставшего владельцем  этих земельных угодий.

Люди здесь изначально занимались земледелием. До сих пор можно найти места, где были ток, склады. Только в 1934 году на базе хутора начали  создавать совхоз. Это было 2-е отделение В-Талызинского совхоза, или совхоз «Заря» пос. Теплостанский Теплостанского района  Горьковской области.  Своих рабочих не было, работали  приезжие из разных сел района. Первым управляющим был Сосипаторов Иван Алексеевич. Во время войны ушел на фронт и погиб.

Уже во время войны  (с 1944г.)  наше село  именуется Теплостанский   каучуксовхоз.

«Коротышки умели добывать резину. В городе у них росли цветы, похожие на фикусы. Если на стебле такого цветка сделать надрез, то из него начинает вытекать белый сок. Этот сок постепенно густеет и превращается в резину, из которой можно делать мячи и калоши». кто не читал в детстве повесть-сказку Николая Носова «Приключения Незнайки и его друзей»?  Но тогда и в голову не могло прийти, что цветы, из которых коротышки добывали резину, произрастали и в нашей местности.

До 1954  года  здесь выращивали кок-сагыз — окультуренный одуванчик, из корней которого делали каучуковую резину. Сырье промывали, сушили и отправляли на переработку.

В истории советской сельскохозяйственной науки было множество экспериментов. Один из самых известных — повсеместное выращивание кукурузы, которую Хрущев назвал «царицей полей». Но мало кто знает, что был и «царь полей». Так при Сталине называли кок-сагыз. Сегодня  мало кто из наших современников помнит такое растение, хотя в 30—40-е годы под него отводились самые лучшие земли. Об этом напоминают и заголовки в подшивке районной газеты тех лет: «Больше внимания кок-сагызу!», «Больше стратегического сырья нашей промышленности!».

Работа была тяжелая, все делалось вручную, требовалось множество рабочих рук. В основном все держалось на плечах и руках женщин.  Тогда в хозяйстве  работала вся округа. Люди шли сюда потому, что здесь платили деньги, а не ставили палочки — трудодни, как в колхозах.

За успехи в освоении новой культуры тружеников села награждали — за рекордное количество сбора кок-сагыза полагалась пара галош или пара сапог. Труднейшей операцией был сбор семян. Как девушки ни старались, однако всему звену, а это 14 человек, за день удавалось собрать не более 8 кг похожих на парашютистов семян.

Внедряемый принудительно малорентабельный кок-сагыз после смерти Сталина был быстро забыт. Тем более что советским ученым удалось разработать новые виды синтетического каучука, превосходившие по качеству кок-сагызный. На смену «царю полей»  пришла «царица полей»  кукуруза. Её   выращивали здесь до 90-х годов.

Когда началась Великая Отечественная война,  мужчины-сельчане ушли на фронт, геройски сражались в боях за Родину. Многие  из них не вернулись. Имена погибших навечно вписаны на обелиске славы.

Вот такой молодой, красивой Людмила Сасакина сфотографировалась
в 1957-м. А в 1959, уезжала на целину в Оренбургскую область на уборку урожая

Армейское фото Николая Гущина. Служил он в Украине, на Полтавщине, близ Днепра. Красивые, говорит, места – сады, сады вдоль всех дорог… К слову, дорог им, шофером, изъезжено немало

Это был самый обыкновенный январский день, совсем даже не праздничный. В отличие от современных новогодних каникул  второго января наши бабушки и дедушки  трудились как обычно.

Людмила Сасакина и Николай Гущин в тот день стали мужем и женой. Колхоз им выделил лошадь, сани со спинкой – все-таки жениху и невесте, и что называется, по столбовой до сельсовета, в Кочетовку. Зарегистрировались. Домой в Рогожку возвращались уже мужем и женой. Собрали стол у родителей Гущиных, отметили событие, а  свадьбу сыграли чуть позже. Скромная, но веселая гулянка продолжалась, как и положено, три (а то и четыре) дня. Так новый 1961 год Николай и Людмила Гущины начинали по-новому – в законном браке. В котором и состоят 54 года. Столько вместе прожить – не колхозное поле перейти.

– Когда трудно – день годом кажется. А прошло, забылось – и вся жизнь как один миг, – Людмиле Борисовне с высоты прожитых лет, конечно, виднее.

И когда все это успело пробежать, пролететь? Как жили поначалу вместе с родителями, как родились друг за другом трое детей – Ольга, Антонина, Александр, как нянчилась с ними бабка Аграфена, строгая и шустрая…  Как в 67-м купили старенькую избенку и зажили отдельно, там же строились, привезя сруб из-за Волги. И когда успели вырасти дочки, певуньи со школы, ведь  Ольге Николаевне, культработнику со стажем, на будущий год выпадает юбилей – две пятерки, Антонине Николаевне, педагогу-воспитателю детского сада, – тоже, правда, юбилей чуть скромнее. А Александр Николаевич в эти дни поздравляет старшую дочь: у Кати на руках диплом университета. Семь внуков, две правнучки – богатые бабушка с дедушкой. А как сумели такое богатство нажить да вместе радоваться на старости лет – на это не знают, что и сказать: просто жили вместе два разных по характеру человека – молчаливый и разговорчивый, податливый и настойчивый… А вышло из этого то, что вышло: более полувека совместной жизни, окруженная заботой детей и внуков старость.

Никаких рецептов счастья, просто жизнь, судьба одна на двоих.

Е. Александрова

Выпускник Сеченовской средней школы Сергей Кочкуров в год юбилея Победы не мог не рассказать о своих родных защитниках Отечества. Правда, о своем прадедушке Никите петровиче Кочкурове, установлении местонахождения его захоронения и поездке туда юноша уже рассказывал. И история эта наверняка памятна нашим читателям. Остановимся лишь на некоторых моментах, а также узнаем о судьбе другого прадеда – Спиридона Александровича Куликова.

«Подумать только, с той ужасной и всеуничтожающей войны прошло уже столько времени. Все города и села давно восстановлены, на месте великих сражений установлены памятники, сменилось несколько поколений, которые все так же празднуют и поздравляют ветеранов. Постепенно во многих умах возникают вопросы: а есть ли ещё нужда в памяти об этой войне? Сколько ещё времени мы должны хранить воспоминания об ужасах плена и миллионах погибших в боях за Родину? Я и сам раньше задавал себе эти вопросы, ведь моё поколение с самого детства воспитано в уважении ко всем живым ветеранам и ко всем павшим героям. Все мы давно усвоили главный урок, однако всё не так просто. Я понял, что помнить нужно. Помнить о великих подвигах и героях, о ветеранах и о без вести пропавших воинах, в числе которых оказались оба моих прадеда. К счастью, это удалось исправить, о чем спешу рассказать в этой статье.

Один из них, Никита Петрович Кочкуров, был простым рядовым, которого мобилизовали в Красную Армию в начале вторжения немецких захватчиков. Как и большинство призванных в первые месяцы Великой Отечественной войны, его сразу отправили на передовую. В ожесточенных боях ему предстояло оборонять стратегически важные участки под Тулой, практически на подступах к Москве. Именно в тех местах проходили самые кровопролитные схватки с фашистами, там погибли тысячи солдат. В декабре 1941 года прадед был серьезно ранен, но не погиб прямо на поле боя. Его отправили в близлежащую деревню Хомутовка, где некоторое время солдата выхаживала учительница местной школы. После того, как он скончался, его захоронили вместе с шестью другими так и не опознанными бойцами возле школы.

Вследствии перезахоронения и реставрации мемориала имя было утеряно, но уже в 2013 году мы с отцом присутствовали на торжественном мероприятии в честь Дня Победы 9 мая, и на черных плитах было выгравировано золотым шрифтом имя солдата Великой Отечественной Никиты Петровича Кочкурова.

А не так давно отец неожиданно получил важнейшие сведения от нашей родственницы, которая своим кропотливым трудом собрала всю известную информацию из архивов, чтобы найти место захоронения прадеда Спиридона Александровича Куликова.

На войну он также был призван Салганским РВК Горьковской области и из наших родных мест к зиме 1943 года попал в Ленинградскую (ныне Новгородскую) область, Лычковский район, где на протяжении нескольких месяцев освобождал территорию от фашистов в составе 877-го стрелкового полка 282-ой стрелковой дивизии. Из данных журнала боевых действий стали известны многие подробности последних дней 877-го полка. После тяжелых боев в новогоднюю ночь войска вывели в резерв в район Курлянское, а уже 5 января подразделения вышли в район Радово и вступили в бой за деревню Сорокино. Затем предстояла тяжелая операция по освобождению деревни Здреноги, важного опорного пункта немцев, который прикрывался с помощью минометов и артиллерии. Читая эти военные сводки с полей, чувствуешь неподдельную гордость и страх за воевавших там солдат то, с какой самоотверженностью они прорывались через тяжелые обстрелы навстречу победе! 10 января 877 полк понес потери в 344 человека, 11 января погиб мой прадед Спиридон Александрович Куликов. Через 45 дней территория была окончательно освобождена ценой тысяч павших бойцов…

В донесении о безвозвратных потерях было указано место могилы прадеда — в 200-х метрах юго-восточнее Здриноги. Но его фамилии до сих пор не было ни на одной братской могиле в районах сражений. Устранение этой несправедливости стало нашим долгом. Наталья Куликова, наша родственница, делала всевозможные запросы и отправила сведения, чтобы на предполагаемом месте захоронения появилась фамилия еще одного героя. надеемся, что так оно и будет.

«Нужно не просто помнить о подвигах своего народа, но и быть достойными их» – великие слова, являющиеся единственной правдой и истиной для нас в вопросах памяти о той войне. Кто кроме нас сможет сохранить эти истории и дальше? Кто сможет не допустить пересмотра итогов войны и её повторения? Нельзя забывать или переписывать историю той войны. Нужно знать и чтить память павших до тех пор, пока не прекратится последняя корыстная, построенная на жажде наживы война, пока не исчезнет последний фашист, неофашист, нацист или любой другой представитель идеологии дискриминации и культа войны, пока не прекратится фальсификация фактов и использование их в целях ведения информационной войны, и неважно, сколько ещё годовщин должно пройти, – это наш долг, выполнение которого будет достойно памяти  наших близких, земляков».

Воспоминания нашего читателя из В.Талызина А.Г. Сорокина

 родом из детства. Военного детства.

«Я родился 7 декабря 1935-го. Помню тот суровый первый военный год. Август, уборочная. Я иду к отцу в поле, километра за три от села – в Муравой овраг. Он пахал там на лошади. Это мои последние воспоминания об отце. В ноябре 1941 года его забрали на войну. Провожать его меня почему-то не взяли. Я сидел на крыльце, смотрел, как они, будущие воины, пошли к колхозной конторе. Было холодно, порошил снежок… В 1944 году пришла похоронка: погиб в бою 21 марта. Похоронен в д. Городжа Луцкого района Волынской области, на Украине. Отцу было 36 лет.

Осталась наша мама Прасковья Васильевна одна с пятерыми детьми: старшей Кате – 14 лет, младшему Алексею – всего годик. Жили трудно. Сначала мама работала в колхозе. На поле уходила в 6 часов утра, приходила в 9 вечера. Вязали снопы, молотили цепами. Был комбайн «Сталинец». Задавали снопы, и он молотил. Зимой ходила на ферму – резали сечку (солому) для скота. Одновременно она работала на почте. Летом ей помогала Катя. Дрова для отопления здания мама пилила и колола сама. Держали корову. Запасали ей корм. Ходили в лес за липовыми листьями, их сушили, разминали в муку и пекли лепешки. Хлеб пекли из картошки, ее терли на терке, добавляли муку, липовые листья и пекли. Однажды меня послали за листьями. Я пришел пустой — все липы голые. Далеко в лес я боялся идти. Для отопления зимой мы делали кизяки из навоза. За дровами тоже ходили в лес. Во время войны спичек не было. Чтобы растопить печку, я ходил к деду за непотухшими углями, принесешь домой и от них разжигаешь печь.

В 1943 году маму взяли на работу почтальоном – от колхоза, за трудодни. Потом ее перевели в штат отделения связи. Отработала почтальоном более 40 лет.

Несколько слов о себе, братьях и сестрах. Борис окончил курсы трактористов при МТС, Начал работать в колхозе на тракторе «НАТИ», затем ушел на связь – надсмотрщиком радиолиний, потом трактористом на Т-40. Его трудовой стаж тоже более 40 лет. Римма работала также почтальоном, оператором и начальником отделения связи, более 40 лет. Брат Алексей в 12-летнем возрасте пас стадо в колхозе, затем шоферил в сельпо. Трудился трактористом в отделении связи.

Я окончил 6 классов. Дед сплел мне лапти и сказал, чтобы хватило на всю зиму, а в водополье приделывал к лаптям колодки, чтобы не промочил. В 1948 г. мама повела меня в Ардатов (Мордовия), в ремесленное — учиться на токаря. Меня не приняли – не было 14 лет… Большую часть своей жизни я посвятил любимому делу — как и мои близкие люди работал в службе связи».

В Сеченовском районе проживают две сестры, скромные милые женщины:

в с. Рогожке – моя мама Беленкина Антонина Ивановна, в с. В-Талызине – моя тетя Скрыпова Мария Ивановна. Они бывшие узницы Коми Гулага. Война жестоко растоптала их жизни, лишила не только отца, но и дома.

Их отец (мой дед) Гущин Иван Андреевич был красноармейцем батареи 45-миллиметровых пушек 127 гвардейского стрелкового полка 42 гвардейской Краснознаменной стрелковой дивизии. По доносу своего сослуживца арестован и осужден по 58 статье. Военным трибуналом приговорен к высшей мере наказания – расстрелу с конфискацией имущества, принадлежавшего ему на родине. Арестовали его 13 октября 1942 года, а через пять дней, 18 октября этого же года, расстреляли. Впоследствии был реабилитирован.

Я всегда задавала себе вопрос: о чем думал мой дед перед расстрелом? Это ведь я называю его дедом, а ему тогда было 36 лет. Тот человек, который его предал, был потом арестован, отсидел свой срок и до глубокой старости проживал в г. Заволжье.

А семья моего дедушки подлежала репрессии как семья изменника Родины. 20.02.43г. особое совещание при НКВД СССР постановило всю его семью сослать в Коми АССР сроком на пять лет. 7 апреля 1943 года она была направлена этапным порядком в г. Сыктывкар в распоряжение НКВД Коми АССР. Моей маме было 9, а тете 7 лет. Так они стали узницами лагеря. Детская память не забыла всех ужасов пережитого. Сначала мою бабушку, их мать (ей было тогда всего 32 года), возили на допрос в г. Горький, дома делали обыск.

Сестры помнят до мелочей, как их угоняли. Собрались почти все жители с Рогожки, их посадили на сани, все рыдали – уезжали навсегда, никто не думал, что останутся в живых.

Бабушка прижала их к себе и сказала: «Умирать, так всем вместе». Один из НКВДешников оказался добрым человеком, он отвел бабушку в сторону и сказал, что ее муж не виновен, их вернут домой. А в Арзамасе, в пересылке, помнят, как на вокзале милиционер бил их, маленьких девочек, по ребрам кованым сапогом, говоря при этом: «Не спать, не спать».

Гнали месяц в телячьих вагонах. В лагере мест в бараке не было, спали около барака под снегом, укрывшись дерюгами. В лагере вместе с ними были и уголовники. Бабушка, стоя по колено в ледяной воде, сплавляла лес.

Дети были голодные. На маму вообще не давали паек, тетя была моложе, ей давали. А маме бабушка отдавала часть своего пайка. Все болели. Дети в лагере умирали. Мама помнит, что с ними жила семья из Красного, у них была дочка Галинка, ей было 5 лет, она умерла.

Как они радовались, когда их освободили, сказали, что их отец и муж не виновен. Помнит мама, как они возвращались домой, шли пешком из Пильны. Дома собрались все родственники, соседи, жители села. Несли кто краюшку хлеба, кто плошку зерна. Дом был разрушен. Жили они у дяди. Бабушке было сказано, чтобы она никогда никуда не жаловалась.

Так моя бабушка, оставшись в 32 года вдовой, растила одна своих детей, никогда больше, прожив после дедушки 50 лет, не выходила замуж.

А другой мой дедушка, Беленкин Михаил Осипович, погиб в 35 лет под Ленинградом. Его разорвало миной. Это было в апреле 1943 года. Моя вторая бабушка Беленкина Анастасия Александровна тоже осталась вдовой. У нее на руках четверо маленьких детей. Папа мой вырос сиротой.

Вся история России написана слезами вдов и сирот.

В. Ильина

Справка

Гражданин Гущин Иван Андреевич 1905 г. рождения, уроженец с. Рогожка Тепло-Станского р-на Горьковской области, в период прохождения военной службы в качестве красноармейца батареи 45 мм пушек 127 гвардейского стрелкового полка 42 гвардейской Краснознаменной стрелковой дивизии, расстрелянный 18 октября 1942 г. по приговору военного трибунала  42 ГКСД от 13 октября 1942 г. за  совершение преступления,  предусмотренного ст.»’19-58-1 п.»б» УК РСФСР/ действия были переквалифицированы на  ст. 58—10 ч. 2 УК РСФСР по определению Военной Коллегии Верховного Суда СССР от II марта  1943 г./, в соответствии со ст. 3 п.»а» и 5 п. «а» Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 г.  «О реабилитации жертв политических репрессий» является полностью реабилитированным».

Сколько войною задето седых и детских голов?!

Мы о войне этой знаем лишь по рассказам отцов.

Мне хочется рассказать о своём прадедушке Озёрнове Фёдоре Григорьевиче. Родился мой прадед в 1905 году в селе Болтинке. В 1941 году его, как и многих односельчан, призвали на фронт.

Сначала воевал в Ярославской коммунистической 234-ой стрелковой дивизии. В январе 1942 года дивизия была переброшена из-под Москвы в Смоленскую область. Погиб мой прадед 30 декабря 1943 года в деревне Чисти Сиротинского района, защищая белорусскую землю.

Об этом наша семья узнала гораздо позже, как рассказывала моя бабушка, только в 1987 году. В районной газете «Борьба» была опубликована статья «Никто не забыт, ничто не забыто», где рассказывалось о славном героическом прошлом одного из уголков Белоруссии — Шумилинском районе Витебской области. В годы войны здесь проходили ожесточённые бои с немецкими захватчиками. Солдаты нашей страны мужественно сражались с гитлеровцами и многие отдали жизнь за освобождение этого района. Среди погибших был мой прадедушка, воин Озернов Фёдор Григорьевич. Об этом свидетельствует запись в книге «Память» Шумилинского района. Эта статья открыла фронтовую тайну моего прадеда. В том же году внук Ф.Г. Озёрнова Александр Алексеевич Булгачёв поехал в Белоруссию и привёз оттуда фотографии деревни, места захоронения солдат, книгу «Память», в которой навеки вписана фамилия сына болтинской земли.

В 1988 году дочь прадедушки Анна Фёдоровна Булгачёва с родственниками решила навестить могилку отца. Огромный букет сирени, цветы в горшочках, горсть родной земли привезли они в деревню Дворище. Жители деревни встретили их как родных. Море слёз было от воспоминаний того страшного времени. Женщины рассказывали, как не успевали хоронить солдат, какие муки тем пришлось пережить.

Белорусы с трепетом относятся к памяти погибших солдат. Обелиск, где крупными буквами выбиты фамилии воинов, среди которых есть и фамилия моего прадеда, ухожен, вокруг чистота и порядок.

Моя прабабушка Анастасия Александровна все годы думала, что её муж погиб на Смоленщине, а вот дочерям удалось не только узнать, где погиб их отец, но и побывать на его могилке. Очень жаль, что нет ни одной его фотографии, но я верю, что он был хорошим человеком и достойным сыном своей земли. Я хочу быть похожим на него.

А. Серафимин, с. Болтинка

Монеты, что они таят в себе? Конечно же, историю, и именно она заинтересовала А. Киреева года два назад. Увидел их у друзей с изображениями правителей,  известных людей, гербами, послушал рассказы о походах  со старинными картами и металлоискателями, так появилось новое  увлечение — нумизматика. Особая гордость в коллекции Александра — монета 1680 года.

О покупке, продаже монет, что сейчас в кругах людей увлеченных так популярно, речи пока не идет. Для него  очередная возможность удовлетворить свой азарт, страсть к открытиям: начинающему коллекционеру монет нужно знать многие тонкости этого занятия. И он старается в них вникнуть, пока даже не выбрав  для себя, какие их по тематике или историческим событиям, чеканке  будет собирать.

Александр вообще человек увлеченный. Любит рыбалку, причем и зимнюю и летнюю. Старается не пропустить ни одного конкурса и увидеть в природе удивительное, на которое другой даже не обратит внимания. Любит активный отдых. Сейчас, вместе с женой,  готовится к молодежному турсету (4 июля).

А. Киреев окончил Кстовский нефтяной техникум, затем — академию труда и социальных отношений, работает мастером МУП «ЖКХ Сеченовское». Коммунальное хозяйство, как известно,  хлопотное. Но хочется всегда получать удовлетворение от своей работы. Вот только недавно, например, смогли решить вопрос в Сеченове по пер. Филатова и  Аникина по замене стального водопровода на полиэтиленовый. А сколько еще работы предстоит по обновлению водовода на других улицах, требует капитального ремонта центральная газовая котельная — все это в планах дальнейшего развития системы ЖКХ в районе.

Н. ЖЕЛЕЗИНА

В этот день нам не удалось сделать общее семейное фото Сафоновых:
Артём спешил на работу, Катя уже была на рабочем месте — в магазине, Виталик — в садике

Артем и Катя Сафоновы заканчивали Сеченовский агротехникум, оба по профессии

«повар-продавец». Но познакомились они не в стенах учебного заведения, а, можно сказать, случайно. Артем из Ильинки приехал в Васильевский клуб и встретил там ее, Катю.

Немного времени прошло со дня их знакомства до сватовства. Несмотря на свою молодость, каждый из них уже был готов к самостоятельной, отдельной от родителей жизни. Артем успел поработать на установке пластиковых окон, Катя уже не боялась встать за прилавок магазина. Решили, что в городе у них будут большие возможности. Да и кто из молодых не грезит городской жизнью?! У многих получается, в основном у тех, кого материально поддерживают родители-сельчане. Кате и Артему рассчитывать приходилось только на себя. Снимать «угол» за приличную плату оказалось делом накладным. Зарабатывать на собственное городское жилье — жизни не хватит.

Решили купить в Ильинке домик и начинать строить семью. Так и сделали: на свадебные деньги приобрели старенькую, без газа, документов избу. Обустроили: вставили окна, покрыли крышу, подлатали внутри, и этому были рады, главное — свое. Артем возвратился на прежнюю работу, Катя согласилась принять магазин райпо в Ильинке.

Надо сразу сказать, что дела у молоденькой продавщицы спорились, несмотря на небогатый ассортимент товаров и плохо отапливаемое помещение. Руководство райпо было ею довольно. А когда Катя ушла в декретный отпуск, найти ей достойную замену так и не смогли, магазин закрыли. «С Катюшей у нас никаких проблем не было, — сказала год назад В.Б. Сучкова после звонка редакции по поводу замка на единственной торговой точке центральной усадьбы, — найти другую такую мы не смогли».

Артем к тому времени уже работал в КФХ «Домашенков А.Г.», где трудится и по сей день, как он говорит, там, куда направят. В семье подрастал малыш… Чтобы ему было тепло, отец бывало, подтапливал и по ночам. Так было и в ту злополучную осеннюю ночь. «Хорошо, что не спал, почувствовал дым, — вспоминает Артем, — иначе всякое могло случиться».

…Односельчане, жители сел бывшего колхоза кто как мог помогали молодой семье погорельцев, за что Сафоновы всем благодарны. Но не стало жилья, и денег на новое не было. Почему не застрахован дом? Не только из-за того, что не оказалось в семье лишних денег, но прежде всего потому, что он не был оформлен. Начались скитания Артема, Кати и семимесячного Виталика по чужим углам. Правда, мама Кати, трудолюбивая женщина, живущая в Новоселках, тут же пригласила их к себе. Пожили немного и поняли, что это не выход: Артему каждый день на работу в Ильинку добираться надо, а вечером обратно. Освободился домик в Бахметьевке — им разрешили заселить его. Оказалось, ненадолго, в апреле они уже вынуждены были искать другое пристанище, надо как-то «дотянуть» до собственного дома, фундамент которого недавно заложен в Ильинке.  Г.А. Домашенков не стал ждать, когда выделят молодой семье деньги по программе, в которую они вступили. Молодежь должна оставаться на селе, а для этого нужно иметь жилье и работу. Герману Александровичу нравится отношение Артема к своим обязанностям, и Катюша всем пришлась по душе, словно всегда жила в Ильинке. Доброжелательная, аккуратная, прилежная — лучшей кандидатуры на должность продавца во вновь открытом этой зимой магазине при административном здании сельхозпредприятия нечего и искать. Одно но… Ребенку всего одиннадцать месяцев. Согласится ли, на кого оставит Виталика? Катя согласилась, и в год с небольшим мальчик пошел в детский сад. Он самый маленький из воспитанников ильинского «Колобка», но старается быть дисциплинированным и с удовольствием принимает «покровительство» старших друзей и подружек. А молодые родители (Артему – 25, Кате – 23 года), несмотря на все житейские неурядицы, не жалуясь на судьбу, стараются, чтобы их сынишка не был обделен ничем. И мечтают перейти в собственный дом, который обещает быть просторным. Нужно только подождать и не опускать руки. Пока это у Сафоновых получается, несмотря ни на что.

Л. ШАМКОВА